К ЮБИЛЕЮ ПЕВЦА И КОМПОЗИТОРА

Как только он появился на нашей эстраде в далёком 1989 году, все девчонки сразу же окрестили его «принцем». Высокий, стройный, невероятно обаятельный юноша с робким взглядом, искренней улыбкой и благородными манерами стал олицетворением девичьих грёз. Любовь всей женской половины нашей страны, вопреки всем законам популярности, сделала его воистину народным артистом, одним из немногих, кому удалось сохранить и приумножить востребованность и эту самую настоящую любовь на протяжении 30 лет. И как бы ни менялись музыка и мода, поколения и их вкусы, иконы стиля и кумиры, Дмитрий Маликов всегда шёл и продолжает идти в ногу со временем, интересуя блогеров, вызывая уважение у коллег и покоряя сердца верных и многочисленных поклонниц. Как ему это удаётся, в чём секрет и феномен такого творческого долголетия, мы узнали у самого Дмитрия в преддверии его юбилея.

Дмитрий, вы стоите на пороге важного события — юбилея! И надо отметить, что вы в прекрасной форме. В чём секрет?

Спасибо. Секрета никакого нет. Есть спорт, стараюсь придерживаться правильного питания, контролировать себя, хотя могу и на ночь иногда поесть, так что основополагающее, наверное, генетика.

Диме Маликову — 50! И в это невозможно поверить. С каким настроением и в каком качестве вы подходите к этой дате? Что для вас значит эта цифра?

Я считаю, что это единственный настоящий юбилей. 60 лет праздновать уже не хочется, 40 лет праздновать нельзя, половинки не считаются. 30 лет и тем более 20 — это даты, когда ты ещё молодой и незрелый. Поэтому сейчас я серьёзно задумался. Так получилось, что и жизнь, и ситуация меня чуть-чуть тормознули. Конечно, я готовлюсь к юбилейным событиям, но у меня нет предпраздничной суеты, а наоборот, есть некая попытка осознания того, кто ты, что ты, зачем ты и как двигаться дальше. С одной стороны, нельзя оглядываться на прошлое, с другой — оно определяет будущее.

Вы не боитесь заглянуть в будущее?

Нет. Бояться будущего не надо, нужно просто планировать какие-то вещи. Выбрать правильный путь — это есть основная задача. И я сейчас немножко поставил всё на паузу, чтобы пришло правильное решение. Я продолжаю работать, выступать с концертами, но не скрою, что нахожусь в ожидании нового большого проекта. И он обязательно будет, просто нужно его дождаться и быть к нему готовым.

Вы готовы впустить что-то новое в свою жизнь?

Готов. Я знаю, что большой интересный проект придёт после того, как пройдёт мой юбилей. А если говорить о промежуточных итогах, то в жизни у меня много всего сделано, и я заработал эту возможность не торопиться.

У вас за плечами 30 лет популярности. Каково нести на себе такой багаж?

Если ты об этом не сильно задумываешься, то очень даже просто. А если переживать на эту тему, то, наверное, тяжело. У меня всё идёт своим чередом. Да, узнают на улице, но я к этому привык.

Недавно ваша дочь Стефания разместила на своей странице в Instagram пост о том, что её узнали в кафе и ей это не очень понравилось. Ваша супруга Елена оставила под этим постом строгий комментарий. Как вы к этому отнеслись?

Да, мама сделала ей замечание. Но мы понимаем, что Стеша сейчас только формируется как личность, и она двигается в правильном направлении. Просто она должна пройти определённую школу и приобрести свой опыт. От человека в 19 лет трудно требовать сформировавшихся взглядов. Осознание приходит ближе к 30 годам, это я на своём опыте знаю.

Но вы даёте дочери какие-то наставления?

В основном за ней внимательно следит мама. Она следит за тем, что происходит в жизни Стеши и как она себя ведёт. Я стараюсь давать правильные советы, немножко направлять, общаться с ней, поддерживать её в глобальном смысле слова. Я более стратегически с ней общаюсь, а Лена — более тактически.

Без сомнения, это самый успешный ваш проект как продюсера. Стеша прекрасно воспитана и является примером для сегодняшней молодёжи.

Мы хотим, чтобы она была общественным деятелем, для этого она сейчас учится в МГИМО — и учится хорошо.

И у неё уже согласно семейной традиции был опыт певицы.

Это было её желание, одна из фаз её жизненного опыта. Но она никогда не хотела это делать серьёзно. Просто for fun. У неё была возможность, папа помог ей создать и записать песню, она это сделала. Я считаю, что ребёнку нужно дать возможность выбора. Я и по поводу маленького сына сейчас задумываюсь, во что его вовлечь. Мне хочется, чтобы он занимался и хоккеем, и борьбой, и футболом, и шахматами, и плаванием, но к чему у него будет лежать душа, это можно будет понять только методом проб.

У вас же выбора не было? Профессия музыканта была предопределена для вас.

У меня правда выбора не было. Иногда я жалею о том, что родители в детстве не отдали меня серьёзно заниматься спортом. Я думаю, что родителям нужно было отдать меня либо в футбол, либо в хоккей. Эти навыки очень нужны. Два года назад я начал играть в хоккей. Сейчас приостановил это занятие, потому что реально физически очень тяжело, если ты не катаешься на коньках с детства. К тому же это травматично. Футбол — это моя давняя любовь, в него я играю с детства и регулярно, и в нём я себя свободнее чувствую ввиду имеющихся у меня навыков.

В детстве, когда мальчишки звали вас играть в футбол, папа с ремнём заставлял вас сидеть за роялем.

Да. Когда мне было шесть-семь лет, ко мне приходил домой преподаватель музыки, а я в это время убегал с друзьями играть в футбол. Конечно, мне за это попадало.

В какой момент желание посвятить себя музыке пересилило желание гонять мяч?

Желание гонять мяч осталось навсегда. Просто я очень ответственный человек. Я втянулся, стал охотнее заниматься на рояле, не захотел расстраивать родителей и себя, а позже почувствовал вкус к сцене и у меня появились амбиции. Я учился в музыкальной школе, потом в музыкальном училище, потом в консерватории. Это сейчас у детей есть огромный выбор, а тогда такого не было.

Вспомните себя в детстве. Каким вы были?

Я был очаровательный. Хорошо учился, никогда не воображал и всегда нравился девочкам.

Ничего не изменилось спустя столько лет! В чём, как вы сами считаете, феномен Димы Маликова?

В том, что он — хороший парень! В том, что он способный к музыке человек, но у него есть и другое качество. Я пошутил в одном из своих постов в Instagram, что я не лучший певец, не лучший композитор, не лучший исполнитель, но я — лучший Дима Маликов!

Как только вы появились на нашей эстраде, тогда, в 89-м году, вы были окрещены «принцем» и сразу же стали невероятно популярны. Как удалось справиться с этой популярностью, не уйти вниз, а подняться на другой, качественно новый уровень, при этом оставаясь всё тем же «принцем» и таким же популярным?

Безусловно, огромную роль в этом сыграло воспитание. Во вторую очередь — занятость. Первый виток популярности у меня был с 1989 по 1992 год. Я работал, снимался в фильме и учился параллельно в консерватории, был влюблён и у меня не было времени на глупости. Когда окончил консерваторию в 1994 году, я уже познакомился с Леной, своей супругой, и у меня началась другая жизнь. Из Димы превратился в Дмитрия, но меня по-прежнему зовут Дима. Это уже бренд. И вот даже Диме Маликову — уже 50! А ещё оказалось, что у меня есть одна важная способность — умение в течение длительного времени быть. Это трудно, потому что времена меняются и нужно в них уметь адаптироваться.

Вы в браке с Еленой уже 28 лет. Что помогает сохранять вам тёплые семейные отношения?

Любовь, умение быстро прощать, не таить обиды, снисходительность, умение уступать друг другу в каких-то моментах. Потому что всегда можно договориться. Это банальные вещи, но они работают! Я думаю, что на такие долгие браки люди даются нам для того, чтобы мы друг друга могли в чем-то подкорректировать. Спорами, ссорами, любовью. Мы вместе благодаря Лениной мудрости, её красоте, моему консерватизму и, конечно, примеру моих родителей. За все эти годы мы стали по-настоящему близкими людьми друг для друга.

Я знаю, что Елена принимает непосредственное участие в некоторых ваших проектах.

Да, это правда. Идея «Уроков музыки» принадлежит Лене. И в спектакле «Перевернуть игру» — 30–40% сценария написано ей, например эпизоды с Галиной Вишневской и Ленинградом — это её идеи. Она полноценный сопродюсер этого спектакля. Часто она подключается к работе с клипами, а вот непосредственно к музыке отношения не имеет. Она может сказать своё мнение, которое для меня, безусловно, важно, правда я к нему не всегда прислушиваюсь. Она творчески очень талантливый человек, у неё есть художественное видение. Все наши домашние вопросы, вопросы интерьера лежат на её плечах, и она мастерски их решает. Ну и, конечно, воспитанием детей она занимается в большей степени.

Что изменилось в вас, когда в 30 лет у вас родилась дочь, и что изменилось сейчас, когда родился долгожданный сын?

Это совершенно разные вещи. Когда в таком осознанном возрасте, как у меня сейчас, появляется маленький ребёнок, ты просто начинаешь иначе ценить каждый момент, каждую минуту, которую ты проводишь с ним. Так же, как и с родителями. В 30 лет я только начинал понимать, что происходит. Я был поглощён работой, у меня было много концертов. Сейчас у меня более размеренная жизнь. Я меньше уделял внимания Стеше, когда она была маленькой, чем сейчас Марку. Сейчас я чаще стремлюсь домой, чтобы провести с ним побольше времени.

Что вам даёт общение с детьми?

Радость жизни, лёгкость бытия. Особенно важно общение с маленькими детьми. Стеше 19 лет, и я её уже реже вижу, она имеет уже своё мнение. В детстве я любил её обнимать, целовать, а сейчас это больше достаётся Маркуше.

В чём ваши дети похожи на вас?

Стеша такая же ответственная, как и я, про сына пока трудно сказать. Пока, наверное, сходство чисто внешнее.

Есть шанс, что именно сын продолжит семейную династию музыкантов?

Очень сложно сказать. Дело в том, что я не знаю, какая будет музыка через 20 лет. Останется ли что-то от того, чем мы сейчас занимаемся. Конечно, классика вечна, но вопрос, в каких формах она будет существовать. Может быть, это будут маленькие семплы, но в том виде, в котором она сейчас существует, её точно не будет. Я даже вижу это на примере своего проекта «Уроки музыки». Этот проект идёт у меня уже много лет. Это творческие встречи с детьми, мотивирующие их на то, чтобы они занимались музыкой и становились всесторонне развитыми. И вот сейчас я заметил, что дети уже играют другую классику, других композиторов. Шопена играют крайне редко. Играют современных композиторов, порой неизвестных, так называемую неоклассику, всё другое. Музыка, которая писалась 300 лет назад, и та, которая была написана 30 лет назад, — это совсем разные вещи. Детям сейчас созвучнее то, что написано 30 лет назад.

И тем не менее вам, как никому, удалось приобщить детей к классической музыке.

Я не могу сказать, что мне это удалось. У меня просто есть лёгкость в общении с детьми. И благодаря как раз этой программе «Уроки музыки», с которой я проехал более 150 городов России, я научился говорить с детьми на понятном им языке: не назидательно — интересно, с юмором.

Дети действительно научились слышать другую музыку. Об этом говорит и то, что на ваших концертах инструментальной музыки Pianomaniя всегда много детей.

Мне это очень приятно. Я люблю эти концерты Pianomaniя, потому что это возможность раскрыть мир музыки. Я всегда дарю какую-то новую пьесу, хочу привнести что-то новое. Проблема инструментальной музыки в том, что она нуждается в каком-то особом пиаре. Эту музыку можно, конечно, транслировать через кино, но сейчас очень мало фильмов, которые заметны. Музыка к фильмам вся одинаковая. Хотя у меня есть хороший опыт в этой сфере. Моя музыка звучит в фильме «И всё-таки я люблю», который много раз был показан по ТВ. Это хороший телевизионный сериал, большой 24-серийный художественный фильм.

Вы планируете продолжить писать музыку к фильмам?

Да, конечно. Сейчас у меня идут переговоры по поводу создания, правда, не музыки, а песни к одному детскому фильму. Это будет хороший, современный, компьютерный анимированный фильм.

Вы можете не только написать музыку к фильму, но и сыграть в нём. Так, в далёком 1992 году вы снялись в картине «Увидеть Париж и умереть» режиссёра Александра Прошкина. Почему не стали продолжать актёрскую работу?

Фильм «Увидеть Париж и умереть», несмотря на то, что в нём была собрана команда очень сильных актёров, к сожалению, попал между временем. Он вышел как раз тогда, когда у нас в стране не было кино и не было проката, возможно, поэтому он не получил должного внимания. Но он остался в истории как один из знаковых фильмов начала 90-х. А дальше я не снимался, наверное, потому что просто не было достойных предложений. Недавно я смотрел фильм «Дылда». Скажу честно, мне он не понравился. Не понравился тем, что слишком он надуманный, хотя я и признаю, что это художественное произведение с большим количеством положительных моментов, но это не моё, мне было тяжело его смотреть. А вот фильмы Звягинцева я очень люблю.

А если бы вам как актёру сделали интересное предложение, вы бы согласились?

Я рассмотрел бы предложение, но без особого энтузиазма, потому что скорее бы написал музыку к нему. Сниматься в кино — это огромный труд, гораздо проще сниматься в рекламе, да и веселее.

А сниматься в роли ведущего популярной детской телепередачи «Спокойной ночи, малыши»?

Это было интересно. Я застал последние счастливые моменты, когда эта программа ещё выходила на канале «Россия». Потом её уже начали двигать на каналы «Культура», «Карусель». И стало понятно: у детей сейчас такой большой выбор того, что смотреть, что их не усадишь смотреть эту передачу, как нас в своё время, когда мы ждали её. Хотя моему сынуле очень нравится финальная известная песня из этой передачи: «Баю-бай».

Почему вы согласились вести эту передачу?

Потому что это большой бренд, это искренние отношения с детьми, это честная телепередача. Это такая добрая страничка моей биографии. У нас был замечательный коллектив, были очень весёлые съёмки. За кадром оставалось колоссальное количество смешных дублей. Если бы все эти дубли попали в эфир, то Comedy Club бы отдыхал. Работали замечательные актёры, которые, когда перевоплощались в образы, начинали шутить, и получалось очень интересно и весело.

Любимая песня вашего сына — «Баю-бай». А любимая песня дочери — уверена — та, которую вы ей посвятили и которая так и называется «Стефания»?

А у Стефании любимая пьеса та, которую вы ей посвятили?

Композиция родилась не просто. Я был в детской больнице, и то, что я там видел, произвело на меня очень сильное  впечатление. Соответственно, как музыкант я выразил в музыке свои эмоции: переживания, боль, волнение за судьбу своих детей. За своего ребёнка всегда переживаешь больше всех. Все это и есть в моей композиции «Стефания».

А Марку вы тоже посвятили композицию?

Марку пока не посвятил, но всё впереди.

Ваш проект Pianomaniя, частью которого является добрая и чувственная композиция «Стефания», несёт в себе культурно-образовательную функцию для молодёжи, которая сегодня стала свободна в проявлении себя. Возможность сказать всё, что хочется, часто с использованием нецензурной лексики, которая, как ни странно, часто звучит в музыкальных композициях современных исполнителей. Как, на ваш взгляд, мы можем с этим бороться?

Бороться с этим очень трудно. Мы не можем перебороть то, что через 50 лет машины будут ездить сами, без водителей. Мы не можем изменить мир, в котором дети уже другие. Конечно, большая ответственность лежит на родителях. Мы должны просто воспитывать в детях добрые души. На принципе своего примера: не ругаться при детях, помогать людям, животным. У состоятельных людей есть возможность лишний раз сводить своих детей в детский дом, чтобы они смогли понять, что есть дети, которым в миллионы раз хуже живётся, чем им. Я так делал, приезжал туда со Стешей.

У неё был шок?

Она плакала. Я приводил её к детям, которые были лишены слуха и зрения. У них были иконы, где вырезаны образы, поэтому, чтобы понять, что на них нарисовано, им нужно было их потрогать руками. Это очень тяжело. И вот в такой момент ты невольно задумываешься о том, что есть другая жизнь. Ребёнок должен понимать две главные вещи: что есть другая жизнь и что есть Бог. Когда человек это понимает, это значит, что половину того, что он мог бы, он уже не совершит.

Прививая культурные и важнейшие жизненные ценности своим детям, вы также положительно влияете и на всю молодёжь нашей страны. Ваш необычный дуэт с Хованским — яркое тому подтверждение.

Всё началось с моего ироничного «Императора «Твиттера»». С тяжеловатого, но который неожиданно пошёл. За ним последовала целая цепочка молодёжных активностей, куда вошёл Хованский, Big Russian Boss, Дудь. Я поймал эту волну. Хованский, кстати, позвонил мне сам. Он предложил готовую песню, мне просто нужно было записать голос. Он сам всё придумал — и придумал очень здорово, без пошлостей. В этом была интрига. Мы сняли клип всего за несколько часов, и он получился добрый, простой, дешёвый. Это было в Питере, в этот день у меня было ещё три выступления. С 10.00 до 17.00 мы сняли клип. В итоге у него 31 млн честных просмотров и 1 млн лайков. Он просто пошёл, так бывает.

Вы сразу знали, что это будет хит?

Нет. Это был творческий эксперимент, проба. В заслугу себе ставлю только то, что я на это решился. Но, опять же, в этом не было для меня никакой противоестественности. Да, Хованский — матерщинник. Сейчас, к сожалению, мат — это общепринятая вещь. Я это не приветствую, но я ничего не могу с этим сделать. Хованский и многие популярные блогеры, несмотря на это, достаточно талантливые люди, и они чувствуют грань. Ничего случайного не бывает. Бездарностей наверх не выкидывает. Факт в том, что у них есть другая проблема. Так же, как и у артистов, и у музыки других направлений, — у них очень короткий век. Уже сейчас Юра, к сожалению, не пользуется такой всемолодёжной популярностью. Да, его знают наши с вами дети, но они не отслеживают каждый его пост, не следят за ним.

Рэп — это мода, которая пройдёт?

На мой взгляд, рэп — это замена рока. Просто всё стало более примитивно. Он проще с точки зрения музыки, которой там особо и нет. Важно поймать ритмическую структуру. Но рэп — это энергетика. И артисты, которые, работая в этом направлении, становятся популярными, они талантливые. Просто каждый талантлив по-своему.

Вы никогда не поддавались веяниям моды или просто ставка была сделана на классику, которой суждено жить вечно?

Я всегда придерживался некого консерватизма, но это было в рамках молодёжной моды. Классику для молодёжи играть трудно, детям тяжело выдерживать крупные формы. Опера «Хованщина», например, идёт четыре часа, и это выдержать тяжело даже взрослому человеку. Детям и книжки толстые читать тяжело. Поэтому я играю инструментальные композиции на концертах, где присутствуют даже дети. Жизнь очень стремительно меняется.

Но Дима Маликов останется прежним — невероятно творческим человеком, добрым, искренним романтиком, благородным принцем, создающим музыку любви.

Я не знаю, что будет дальше. У молодёжи свои кумиры. Вот у Мадонны вышел новый альбом. Она сняла хорошие, дорогие клипы, у неё есть концерты, правда уже не на стадионах, а в залах поменьше. Но у этих клипов 3–4 млн просмотров. А у Билли Айлиш — 300–400 млн. Есть разница. То же самое происходит и в отношении других взрослых артистов, за редким исключением. Именно поэтому мне хочется апеллировать к большому количеству людей, потому что я привык к массовому успеху. Моя мечта — заниматься инструментальной музыкой, но так, чтобы её слушало большое количество людей. Я пел бы меньше, а больше бы играл.

В концертах инструментальной музыки Pianomaniя вас всё равно просят спеть.

Всегда. Но от этого никуда не денешься.

В одежде вы всегда были так же консервативны, как в музыке?

Одежда была разной. И рваные джинсы были, и серёжка в ухе была. А в 90-е годы, когда вообще ничего не было, всё шилось из подручных средств. Мне тогда помогала моя мама, что-то подбирала для меня. Из Польши мне привезли белый плащ, в котором я выступал и который у меня до сих пор остался. А что касается стиля, то если мне идут длинные волосы, то зачем их менять?

За всю историю существования на сцене ваш имидж всегда был положительным. Как поётся в одной из ваших песен: «Люди, ради Бога, не судите строго!» Мне кажется, что на вашей странице в Instagram строгих критиков нет.

Бывают. Например, когда я сфотографировался с Ольгой Бузовой и выставил эту фотографию. Посмотрите сколько у меня комментариев — несколько тысяч! «Дима, как ты мог?» Много негативных комментариев. Но удивительно то, что люди пишут о ней негативные отзывы и тут же идут на её концерт. К ней можно относиться как угодно, но важно понимать, что Оля — это социальное явление, она понятна сегодняшней молодёжи, она осуществила мечту многих.

Вы всегда читаете комментарии, которые вам пишут?

Да, читаю. И часто отвечаю на них.

Вы активный пользователь соцсетей?

Это наша жизнь и нам никуда от этого не деться. Я люблю Twitter, он мне удобен. Я люблю шутки, дерзкие, на грани, и это нравится молодёжи. Instagram гораздо меньше у меня популярен, но он предназначен у меня для тех людей, кто меня давно знает и любит. Там больше присутствует семейная тема, какие-то личные моменты. Я чётко разделяю контент. Instagram мне нравится меньше, потому что там часто нужно фотографироваться, а я это не очень люблю.

Кроме большой образовательной работы у вас есть и другая, о которой вы говорите намного меньше, но которая является также жизненно необходимой. У вас есть Фонд. Расскажите о нём.

Мой фонд называется «Проникая в сердце» и существует уже более семи лет. Мы занимаемся помощью детишкам с ослабленными слухом и зрением. Наша специализация — установка слуховых аппаратов, благодаря которым дети могут слышать, слушать музыку. Мы закупаем дорогостоящие лекарства, которые жизненно необходимы и которые невозможно достать просто так. Также мы организовываем помощь в трудных ситуациях, например когда нужно сделать операцию за границей. Кроме этого, у нас есть и ещё одно направление — мы оказываем помощь детям с диагнозом ДЦП. В фонде работают большие профессионалы, люди, которые много лет отдали медицине, и я им очень доверяю.

Я знаю, что вы привлекаете и многих своих коллег-друзей к реальной помощи в рамках фонда?

Да, несколько раз мы проводили выступления, и я приглашал своих знакомых выступить с такой благотворительной миссией. Но я не очень люблю такие концерты. Я считаю, что правильно подписанное письмо конкретному человеку может дать намного больше, чем скажем, концерт артиста. Я за реальные, конкретные дела. За прямую помощь. Я подписываю письма, пытаюсь найти деньги для детей, которые обращаются в фонд за помощью, что-то финансирую сам. За года существования фонда мы помогли примерно 25 000 детей.

Что даёт благотворительность лично вам?

Это просто вопрос совести и ничего больше. У меня есть несколько друзей, которые в конце года сами предлагают помощь или передают деньги на лекарства тяжелобольным детям. Каждый выбирает что-то своё. Стеша помогает животным, моя сестра Инна — пожилым, ездит по домам, где живут одинокие старики. Каждый такое решение принимает для себя сам: насколько ему это нужно и насколько он этого хочет. Я всем готов помочь в силу своих возможностей.

Если бы вас попросили сыграть мелодию, которая отражала бы вас как человека и музыканта, что это была бы за мелодия?

Хороший вопрос! Думаю, это был бы сплав из двух композиторов — Баха и Моцарта. От Баха я взял бы мудрость, философию, глубину, а от Моцарта — лёгкость, юмор, хитовость. И вот в той мелодии, которая получилась бы на стыке, вы смогли бы увидеть меня.

Дмитрий, вы счастливый человек?

Не хочу гневить Бога, да, я — счастливый человек, хотя у меня, как и у всех людей, непростая жизнь. Главное, всегда нужно сохранять в себе чувство радости ко всему, что с тобой происходит. Как бы это ни было трудно. Понятно, что есть неприятности в жизни, утрата близких людей, и радоваться этому, конечно, невозможно, но из этого нужно извлекать уроки. Нужно принимать всё, что тебе даётся. Так, например, когда человек болеет, он становится ближе к Богу. И если он становится ближе к Богу, то это для того, чтобы что-то понять и переосмыслить. Никогда нельзя унывать, потому что жизнь продолжается.

текст:
Наталья Вагапова
фото:
Евгений Антонюк