Молодая и красивая, талантливая и яркая…  Элеонора Севенард — восходящая звезда русского балета, праправнучатая племянница знаменитой Матильды Кшесинской, делающая уверенные шаги вверх по карьерной лестнице. Выпускница Академии русского балета им. А.Я. Вагановой уже четвёртый год работает в Большом театре, добившись упорным трудом и бесспорным талантом статуса ведущей солистки.

 Элеонора, если начать с самого начала — как вы попали в балет?

В балет меня привела мама, потому что она очень любит этот вид искусства. И начала я заниматься, когда мне было три, ну практически уже четыре года. То есть это было такое бессознательное состояние, когда ребёнок занимается, ему нравится, но он не думает о том, что это может стать его профессией и жизнью. Мне всегда нравилось танцевать, я и дома танцевала, что-то придумывала себе всё время, занималась гимнастикой и хореографией, пока не подошёл возраст поступать в профессиональную академию. Случилось это в девять лет.

За эти годы никогда не возникало желания всё бросить?

Мне всегда нравилось танцевать, но один раз в жизни всё же был момент, когда хотелось всё бросить. Это было ещё до того времени, как я поступила в балетную академию, в возрасте, наверное, лет шести-семи. Было желание больше не заниматься балетом, но оно быстренько прошло. Буквально пару дней я покапризничала, а потом поняла, что очень хочу снова пойти на занятия. В сознательном возрасте таких мыслей вообще никогда не возникало. Иногда бывает, что нахлынет усталость, тогда нужно просто взять паузу и отдохнуть. Но бросить своё любимое дело, свою профессию? Конечно, нет.

Каким ребёнком вы были?

Думаю, я всегда была достаточно творческим ребёнком, потому что в меня с самого детства закладывались творческие профессии. Я и хореографией занималась, и в художественную школу меня отдавали — я там училась несколько лет, и в музыкальной школе на классе фортепиано побывала. Спорт тоже был в моей жизни: и гимнастика, и плавание. Но всё же творчество всегда было ближе — мы дома с братьями и сестрой постоянно устраивали какие-то спектакли, что-то интересное придумывали.

Как вы считаете, балериной может стать каждая девочка? Или природные качества, генетика первостепенны?

Думаю, что, когда есть желание, балериной может стать любой ребёнок, любая девочка, которая действительно этого очень хочет, у которой есть такая мечта и цель. Другое дело, что, конечно, у всех разные данные. Генетика — не знаю, а вот именно природные данные, конечно, важны. Подъём, шаг, состояние связок, суставов… Кто-то очень хочет, но иногда здоровье не позволяет — от природы, допустим, сухие мышцы, сухие суставы, которые много травм дают. Понятно, что в таком случае не стоит выбирать балет в качестве профессии. Но в принципе мне кажется, что всегда можно и растянуться, и преодолеть себя. И это уже зависит скорее от характера и целеустремлённости. При желании можно всё.

Как только ваше имя стало появляться на балетных афишах, в прессе то и дело стали писать о вас как о праправнучатой племяннице знаменитой танцовщицы Матильды Кшесинской. Не устали ещё от постоянных вопросов на эту тему?

Не могу сказать, что я устала от этого, ведь это часть меня, часть моей жизни, история нашей семьи, а устать от семьи невозможно. Другое дело, что был момент, когда об этом говорили не переставая, а я хотела реализоваться самостоятельно, без привязки к чему-либо, мне хотелось показать, что я могу достичь чего-то не меньшего. Сейчас же я потихонечку иду к своей мечте, к своей цели и очень горжусь тем, что в моей семье есть такая потрясающая балерина, как Матильда Кшесинская. Для меня это огромный внутренний мотиватор, потому что я понимаю, что я не должна быть хуже, я не должна не уметь делать какие-то трюки технические… И даже в детстве эти мысли меня подстёгивали к тому, чтобы развиваться и достигать цели.

Как вы думаете, данное родство каким-то образом предопределило ваше жизненное предназначение? Талант передаётся по наследству?

Талант по наследству не передаётся. Это просто невозможно, к сожалению. Было бы очень здорово, если бы всем нам передавался какой-то талант из поколения в поколение. Но в нашей профессии мы всему можем научиться только сами, благодаря педагогам, их подсказкам и собственному стремлению, желанию, упорству, работе и самоотдаче. Так что не думаю, что «балетная ДНК» играет какую-то роль. Здесь важнее характер. В балете без него никуда.

Николай Цискаридзе однажды сказал, что детям, связанным c балетными династиями, бывает очень сложно найти собственное «я», так как к ним предвзято относятся. Вы столкнулись с таким отношением?

В моём случае всё значительно проще, потому что не сохранилось никаких записей, никаких видео с Матильдой Феликсовной, только очень редкие фотографии. И поэтому просто нет возможности каким-то образом сравнить нас. А если бы кто-то попытался, было бы даже смешно, потому что сколько прошло времени? Если знать историю, то понятно, что это уже не одно и не два поколения людей. Да и после Матильды Феликсовны в балетной профессии никого из нашей семьи не было. Поэтому я могу с чёткой уверенностью говорить о том, что мои заслуги — они мои собственные. Я знаю, сколько я времени проводила в залах, я знаю, сколько дополнительно училась и занималась помимо общей программы всегда! Я дома тянулась после того, как делала домашнее задание, сидя на шпагате с учебником на полу. И меня очень веселит, когда начинаются попытки каких-то сравнений — это как минимум странно, и надеюсь, люди это понимают уже. А моё окружение понимало это всегда.

Вы окончили Академию русского балета им. А.Я. Вагановой и приняли предложение о работе в Большом театре. Всегда хотели танцевать именно в нём?

Да, к моменту окончания учёбы у меня было ещё приглашение и в Мариинский театр, но последние два года обучения я хотела танцевать именно в Большом. Не могу сказать, что мечтала об этом всегда, нет. Это постепенное решение, к которому я пришла, когда настало время подумать о том, где бы я хотела работать после окончания академии.

Вы однажды назвали Большой театр храмом искусства. Скажите, а за что любите его вы?

Большой театр стал для меня уже, можно сказать, домом. Я приехала сюда из Санкт-Петербурга, и у меня поменялось не просто отношение к миру, а абсолютно всё в жизни. Я окончила школу и уехала на работу в другой город, совершенно незнакомый для меня, к новым людям, к новому всему. Абсолютно с чистого листа, правда, с каким-то к тому моменту накопленным опытом. У меня появилась возможность реализоваться в театре, в котором я могла начать всё сначала, и сейчас я работаю в нём уже четвёртый сезон. В этом году я стала ведущей солисткой Большого театра, что для меня было пределом мечтаний ещё даже в начале этого года. Этот театр даёт мне огромное количество возможностей. Артисты, которые здесь работают, меня вдохновляют. Танцевать в спектаклях, которые здесь идут, — это огромное счастье. Я безумно рада и не жалею ни капельки, что судьба привела меня сюда, что мне хватило смелости принять такое решение, потому что на самом деле оно было достаточно непростое. Это же переезд, самостоятельная жизнь, абсолютно отдельная от семьи. Но всё как-то сложилось, и сейчас я понимаю, что это было достаточно смело. Такое решение нелегко принять в тот момент, когда ты понимаешь, с чем можешь столкнуться.

Не ошиблись с профессиональной точки зрения, ещё и свою любовь нашли здесь. Вы и Денис Родькин — красивая, гармоничная пара в жизни. А на сцене вы уже вставали в пару?

Конечно. Мы с Денисом вместе танцуем в Большом театре. Танцевали в «Дон Кихоте», в «Щелкунчике», в «Анне Карениной» у меня партия княжны Сорокиной, и мы там встречаемся. Более того, гастролируем по России и всему миру с совместными выступлениями… Если честно, танцевать с Денисом — это огромное удовольствие. Когда репетировали балет «Спартак», он научил меня делать все поддержки, потому что до этого момента я их просто не умела делать. Он меня подбадривал, советовал, мы дополнительно ходили в зал, репетировали безумное количество часов… В общем, Денис многое мне дал в профессии, за что я очень благодарна ему. Когда нужно, работает со мной дополнительно всегда, я постоянно ощущаю его колоссальную поддержку.

Вы вместе в жизни, вместе в театре и даже на сцене вместе. Не устаёте друг от друга?

Нет. У нас огромное количество событий в жизни происходит, слава богу, поэтому нам всегда есть о чём поговорить, у нас много тем, нам интересно что-то обсудить. Я даже никогда не думала о том, что можно друг от друга устать, честно говоря. (Улыбается.) На работе мы видимся в перерывах, и это очень приятно, что можно встретиться в свободную минутку и, не выходя из театра, выпить с любимым человеком чашечку кофе или просто поговорить.

Что для вас значит сцена? Просто площадка для танца или у вас к ней особое отношение?

У меня абсолютно особенное отношение к сцене, для меня это место силы. Не то что даже силы, скорее это какое-то пространство, в котором воплощаются мои мечты, мои цели. Это самое главное место в театре, именно сцена — это моменты счастья, успехов, достижений, а также воплощение грустных и неудачных эпизодов, которые чему-то научили, ведь не всегда сразу получалось задуманное. Между сценой и зрительным залом происходит постоянный энергообмен. Очень важно, когда ты танцуешь, слышать реакцию зала — аплодисменты, крики «браво!». Мы ведь всё слышим и принимаем и обратно людям отдаём. И этот постоянный обмен энергией просто необходим. Поэтому я всегда очень благодарна публике, которая приветствует и поддерживает. Это безумно приятно и придаёт сил артисту, который танцует на сцене, позволяет ему чувствовать зрителя во время выступления.

Считается, что балет — самый жёсткий вид искусства в плане конкуренции, зависти… Вам пришлось уже испытать это на себе?

Хотелось бы сказать, что нет, ведь достаточно долгое время я этого на замечала, не видела и не хотела в такие вещи верить. А в этом году впервые с этим столкнулась. Но на самом деле мой балетный педагог ещё в начальной школе нам говорила, что конкуренция — это часть роста. Очень важная часть. Она нам всегда приводила в пример не излюбленную историю про подсыпание стёкол в пуанты, нет, не эти ужасы. Она рассказывала о здоровой конкуренции. Ты делаешь один пируэт, а твоя одноклассница — два. И тогда ты хочешь сделать три пируэта, потому что стремишься стать лучше. Вот именно такая конкуренция, даже где-то спортивная, должна в балете присутствовать, потому что при всём своём творчестве (балет — это вид искусства, конечно) это и большие физические нагрузки, и что-то тебя должно постоянно стимулировать. К сожалению, встречается и нездоровая конкуренция, но это уже скорее человеческий фактор.

Постоянные репетиции, вне всяких сомнений, сжигают большое количество калорий, но… В любом случае жизнь балерины — это постоянные ограничения?

Когда ты танцуешь уже спектакли, всё понятно: не надо есть пиццы и булочки. Нужно вести здоровый образ жизни, правильно питаться в том числе, чтобы не было травм, чтобы в организме были все витамины, которые позволят выдерживать нагрузки. Но есть такой период возрастной, с которым кто-то сталкивается, а кто-то — нет. Ты можешь ничего не есть, но всё равно будешь пухлой всё время. Такое не у всех происходит, ведь все мы разные, но со мной случалось: даже когда я не ела, была пухленькой (для обычной жизни я всегда худая, но у сцены к тебе другие требования). Поэтому раньше я сидела на диетах. А сейчас тот возраст прошёл и мне гораздо проще. Я могу не поужинать и с такой нагрузкой теряю сразу 2 кг. Просто нужно всё делать с головой, ведь здоровье у нас одно. Если вести здоровый образ жизни, то всё будет в порядке.

А как же знаменитая фраза Майи Плисецкой — чтобы не толстеть, нужно просто «не жрать»?

Ну да, именно об этом я сейчас и говорила. Хотя это достаточно грубая формулировка, на мой взгляд. Но глобально — а как ещё похудеть? Только так. Ограничения. Если нужно похудеть, нужно не поужинать. И в принципе с такой нагрузкой всё уйдёт. А вот если вообще не есть, это может закончиться плохо для здоровья.

Элеонора, балет, с одной стороны, очень творческий вид искусства, а с другой… Расскажите, как выразить себя в танце, в котором нет места импровизации? Ведь все движения определены заранее…

Это очень интересный вопрос, но вы знаете, в балете каждый может себя выразить сполна. Самый просто пример — это «Лебединое озеро», наша вечная классика. Меня не будет и вас не будет, а этот балет будет продолжать жить. Сколько бы артистов его ни исполнило, он всегда выглядит по-разному. Сюжет — он один и тот же, он неизменен, но какие-то краски и эмоции привносит в него именно артист. Фигура балерины, длина рук, черты лица, выражение эмоций лицом и телом — всё это очень важно и придаёт индивидуальность и новое «звучание» этому произведению.

Практически все балерины предпочитают классический балет. А как вы относитесь к другим видам танца?

Я хорошо отношусь и к модерну, и к современному танцу, пробовала себя и в том и в другом. Но да, мне классика интереснее. В нашей стране вообще очень чтут и берегут классические балетные традиции, для нас это очень важно. Я думаю, что каждый выпускник вагановской и любой другой балетной академии в России будет искренне хотеть исполнять классику. Но! Это не значит, что мы не любим модерн и не хотим его танцевать. Напротив, нам хочется создать что-то своё, и я надеюсь, что в ближайшем будущем будет много интересных современных классических постановок. Это та сфера, в которой я тоже стараюсь развиваться.

 Вы человек творческий, а творческим людям необходимо где-то черпать вдохновение. Откуда берёте его?

Поскольку я танцую, для меня главный импульс и источник вдохновения — это музыка. Она меня может настроить на работу, приободрить, когда устала… Иногда, когда ты танцуешь разный балет, музыка ещё и определённое настроение создаёт в образе. И кстати говоря, я совершенно искренне люблю классическую музыку. Когда ты находишься в такой особенной среде, начинаешь это очень ценить. Мы видим самых разных артистов в нашем театре и в других во время гастролей. И это просто потрясающе!

Как происходит ваше знакомство с персонажем, партию которого вы готовитесь исполнять?

Знакомство с персонажем происходит через хореографию, ведь в балете персонаж раскрывается через движения, через то, как ты чувствуешь это движение. Ну и если это сюжетный большой спектакль, нужно понимать, кто ты есть. Если это исторический балет, в каком промежутке времени происходит действие, какой там должен быть костюм, какие правила, что ты можешь позволить себе на сцене (например, определённые жесты), что не можешь… То есть есть рамки, в которых ты существуешь, и в них же через хореографию знакомишься со своим героем.

Ваши любимые партии из тех, что вы исполняете, — какие?

В этом сезоне я поняла, что получаю колоссальное удовольствие от всего, что танцую. Ведь знаете, когда ты уже исполняешь партию и понимаешь, что она твоя, когда ты прошел определённый путь — учил её, репетировал, — то ты выходишь из зала и всё время думаешь о ней, о том, что хочешь как можно лучше себя в ней показать, порадовать зрителя. Поэтому когда ты получаешь какое-то повышение в театре, став ведущей солисткой, солисткой, просто артисткой кордебалета, я уже не говорю о примах и премьерах, то это всегда ответственность, и этот уровень ответственности всегда разный. В кордебалете это одно: артисты там должны танцевать ровно, должны следить друг за другом, у них должна быть одна высота рук, ног, то есть здесь необходимо уметь существовать в сложном механизме. И хочу отметить, что, когда я танцевала в кордебалете, для меня это была целая школа, и я очень рада, что прошла её — она учит концентрации и вниманию. А когда ты становишься солистом, ты выходишь на сцену один и несёшь ответственность не за всех, а только за себя. И ты должен давать соответственный уровень исполнения. Ну а уж когда ты получаешь повышение и становишься ведущим солистом, то ответственность за исполнение вырастает в разы…

Наверное, нагрузка и загруженность стали намного выше? Как вы отдыхаете и восстанавливаетесь после спектаклей?

Самый лучший отдых — это просто выспаться, один день позволить себе не позаниматься, чтобы связки и мышцы чуть-чуть реабилитировались, чтобы молочная кислота из них ушла. Сходить на массаж — самый лучший для меня отдых, так как он именно восстановительный. Хороший массаж позволяет убрать все зажимы в руках, спине, ногах и шее. А это крайне важно, ведь балет всё-таки физически непростой труд, хотя и приятный творческий процесс.

А вообще, что самое приятное в профессии балерины?

Самое приятное — когда ты получаешь результат, которого долго ждал, когда достигаешь своей цели, понимаешь, что ты творчески и профессионально растёшь. Наверное, это. Но есть и неприятные вещи, с которыми часто сталкиваются профессиональные танцовщики. В первую очередь это травмы.

Что для вас успех? Часто ли бываете довольны собой после спектакля?

Когда я танцую спектакль и понимаю, что сделала всё, что могу сделать на сцене, и у меня всё получилось с технической и эмоциональной точки зрения, когда я чувствую, что зал подхватывает энергию и отдаёт её обратно аплодисментами и криками «браво!», это значит, что спектакль сложился. Да даже если что-то технически и не получилось, но зритель чувствует твой посыл (а это ведь тоже очень важно) — вот, наверное, это удачный спектакль. Всегда есть над чем работать, и такого, чтобы успех был без малейшей ошибочки, не бывает, мне кажется, ни у кого. Мы постоянно к чему-то стремимся, а идеал — он всегда где-то впереди и он недостижим…

И тем не менее чего вы хотите добиться в профессии?

Я не могу однозначно ответить на этот вопрос, потому что мне нравится существовать в моменте: сегодня, здесь и сейчас. Сегодня я хочу станцевать спектакль, который у меня будет через несколько дней, максимально выполнить те задачи, которые передо мной поставлены. И добиться успеха в этом спектакле. А после него у меня будут другие цели на другой спектакль, на какой-то другой проект, на работу с хореографом… Каждый день появляются разные задачи, которые я хочу решать, ведь весь этот творческий процесс позволяет расти. Я хочу расти, совершенствоваться, быть лучшей и не останавливаться. Чтобы в какой-то момент не случилось творческого кризиса, как это говорится, не было остановки. Хочется постоянного продвижения и раскрытия, интересных и ярких образов.

Элеонора, ещё не так давно артистки балета должны были выбирать: семья или успех в профессии. Сейчас всё изменилось. Примы становятся мамами и продолжают танцевать и успешно строить карьеру… А если бы вдруг перед вами встал такой нелёгкий выбор, как бы поступили?

Сложный вопрос, и мне пока рано думать об этом. Конечно, балет — это моя профессия, моя жизнь. Но это не вся моя жизнь — в ней есть место и любви, и дружбе, и много чему еще… Поэтому надеюсь, что в дальнейшем у меня всё будет. Хотелось бы жить полноценно, скажем так.

текст:
Екатерина Куцанова
фото:
Дамир Юсупов/Большой театр