Мария Погребняк — известная бизнес-леди, блогер и участница многочисленных реалити-шоу. В прошлом — дизайнер премиального бренда одежды, основатель студии иконописи и организатор TikTok House. Сегодня Мария — совладелица успешного коммуникационного агентства Willstar Media. Но главное, она — мама четырёх сыновей и очень красивая женщина.

Мария, у вас четверо сыновей, и первенец появился у вас совсем в юном возрасте.

Да, Артёма я родила через месяц после того, как мне исполнилось 19, когда сама была ещё ребёнком. Представляете — ребёнок родила ребёнка. Я тогда ничего ещё не понимала, допустила много ошибок. Например, в период беременности ела за двоих, набрала больше 32 килограммов, трижды лежала на сохранении из-за страшных отёков. Сама себя раскормила и не могла разродиться без стимуляции. Произошло это только на 43-й неделе. Ребёнок родился с кислородным голоданием, и его сразу поместили в кувез. Я тогда жила и наблюдалась в Томске, а в Москву приехала только рожать. Но московские врачи не вели мою беременность, а занимались мной, ссылаясь на томских врачей.

А как вы оказались в Томске?

Я улетела вслед за Павлом, когда он перешёл в команду «ФК Томск».

Значит, роды были тяжёлыми?

Оказалось, что у меня маловодие, поэтому ребёнок не мог пройти и застрял в тазовом отделе. Кесарево сечение делать было невозможно, и меня пришлось резать. В результате наложили 36 швов, словом, всё было очень сложно.

Когда оказались дома, стало полегче?

Когда меня выписали, я начала кормить грудью, но молоко оказалось жидким. Старая бабуля, врач из государственной поликлиники, сказала, что мне необходимо пить чай с молоком и грецкими орехами. Я последовала её совету, молока стало приходить так много, что я не успевала сцеживаться. В итоге у меня начался мастит, температура подскочила под 40, слёзы, паника. Приезжали медсёстры, держали меня за руки, пытаясь мою «каменную» грудь расцедить. Стали колоть антибиотики и сказали, чтобы я продолжала кормить грудью. У ребёнка от антибиотиков начался дисбактериоз, понос, высыпание на лице, в общем, какой-то замкнутый круг. У меня есть фотография, на которой у моего двухмесячного ребёнка такие круги под глазами, что кажется, будто на нём надеты солнечные очки. Я не хотела никого видеть, не хотела ни с кем общаться, началась депрессия. Муж тогда уехал на сборы, и я осталась одна с малышом. Мне помогали родители, но лучше бы они не помогали, потому что я на них срывалась.

Да, нелегко вам пришлось…

Действительно, первый год у меня был тяжёлый, но справились. Артём вырос настоящим мужчиной, ему 29 января исполнится 18 лет, он учился по двум образовательным программам — британской и российской.

Почему по двум?

Мы много раз переезжали с места на место, три года жили в Германии, потом четыре года в Англии. Дети, разумеется, прекрасно говорят на иностранных языках, в совершенстве владеют английским. А когда мы вернулись в Россию, им тяжело было поступить в российскую школу, поэтому мы приняли решение, что они будут учиться одновременно в британской и в российской школах — полдня в одной, полдня в другой. Дети постоянно загружены, кроме учёбы в школах они профессионально занимаются спортом.

Вы сказали, что Артёму скоро восемнадцать, значит, он уже студент?

Он хорошо окончил школу, блестящее сдал ЕГЭ, поступил в МГУ, в школу бизнеса. Пишет сейчас проекты, хочет придумать свое собственное приложение, которое будет полезно другим. Он очень ранимый мальчик, очень воспитанный, сдержанный, никогда ничего не попросит купить, сам зарабатывает деньги.

Он где-то подрабатывает?

Артём профессионально занимается футболом; когда его команда выигрывает, он получает какие-то деньги. Ещё он помогает ребятам, когда им нужно что-то написать, например, составить отчёт или прогноз в той или иной спортивный области. За это он тоже получает копеечку. Сейчас он увлёкся ценными бумагами, законами игры на биржах, хочет получить побольше знаний в этой области и попробовать поиграть на акциях. В общем, у него есть уже свои карманные деньги. Во всяком случае, у нас он что-то просит, если только это нужно по учёбе.

Со вторым сыном тоже было непросто?

Паша родился в 2009 году, через два года после Артёма. Мне тогда исполнился 21 год, я уже не ела за двоих, набрала за всю беременность только 9 килограммов, и роды были достаточно лёгкими. Я рожала в Москве, потом мы уехали в Санкт-Петербург, потому что муж тогда играл за «Зенит», а затем уехали в Германию. Паша — парень, который знает себе цену. Он очень самостоятельный, знает, чего хочет от жизни, планирует стать предпринимателем. Сейчас он учится в 10-м классе по британской и российской программам, занимается плаванием и баскетболом. Свободное время у него начинается в 10 вечера и заканчивается в 23.00, когда он ложится спать. Если Артём постоянно занимается благотворительностью, всем помогает за копейки или вообще бесплатно, то Паша своё время ценит. У него хорошо получается осваивать компьютерные игры, он быстро проходит все уровни, и когда друзья просят помочь им пройти какой-то уровень, Павел с них берёт деньги, по 500 рублей за уровень. Такой вот свой мини-бизнес.

Расскажите о третьем сыне.

Лёха родился в 2011 году, то есть в 23 года я уже стала многодетной мамой. Вся беременность прошла в Германии и была достаточно лёгкой. Я набрала всего 6 килограммов, очевидно, потому, что исключила из своего рациона всё сладкое и фастфуд. Питалась только белками и клетчаткой. Я рожала в Германии и никому никогда не посоветую там рожать: условия ужасные. Мне там пытались делать эпидуральную анестезию, всю спину искололи. В итоге так и не попали куда надо, отказались её делать и, сказав, что родовой деятельности не отмечается, предложили лечь спать. Как только я легла, начались схватки, и врач моего ребёнка, можно сказать, подхватил на лету! Я родила в 12 часов ночи, а в 7 утра меня разбудили и заставили качать пресс, чтобы матка сокращалась, после чего сказали, что можно выписываться и отправляться домой. Был июнь, я хотела одеть ребёнка, но мне сказали, что одевать его не надо, пусть закаляется. Так меня и выписали с малышом, у которого пуповина туда-сюда болталась! Она отвалилась только через две недели и осталась у меня в руках. Я от ужаса чуть в обморок не упала.

Лёша у нас весельчак, он разговорчивый и любит готовить. Ему очень нравился знаменитый повар Нусрет, он его с пятилетнего возраста изображал, просил, чтобы я покупала мясо, и сам готовил стейки. Он сейчас учится в 8-м классе также по двум программам — британской и российской, занимается большим теннисом и демонстрирует достаточно хороший уровень. Возможно, в будущем он уедет тренироваться в Испанию. Тренировки длятся по 5 часов в день. Лёхе нелегко, ведь после школы он едет на тренировку и возвращается домой очень поздно. В итоге на домашние задания он выкраивает время только в выходные, и при этом он очень хорошо учится.

С первым мужем вы развелись, видимо, не без причины. Вы продолжаете общаться?

Так в жизни сложилось, что спустя 17 лет венчанного брака мы с Павлом разошлись. Не смогли поймать баланс между родителями и близкими, удержать родство наших душ. Всё переросло в отношения брата с сестрой. Мы очень тепло общаемся, подкалываем друг друга. Мы часто видимся и каждый день на связи, ведь у нас общие дети. То есть мы остались с ним в очень близких, хороших отношениях.

У вас сейчас новая любовь и новая семья. Расскажите о вашем супруге. Где и как вы познакомились?

Мы познакомились, когда я этого вообще не ждала. Мы тогда с Павлом ещё официально не развелись, но понимали, что уже всё кончено, приняли решение, что нужно расходиться. Был канун Нового года, и я решила погулять с девчонками по ночной Москве. Где-то в три утра мне ужасно захотелось картошку фри, и мы зашли в «Кофеманию» на Никитской. Тут подруги говорят, что у них тут рядом обитают друзья — два парня, воспитанные, хорошие ребята. Предложили их позвать, я согласилась. Ребята пришли, мы стали общаться, рассказывать о себе. Я сказала, чем занимаюсь, объяснила, что мы с командой снимаем короткометражное кино, сериалы вертикального формата. Я была в ударе, много шутила, подкалывала парней, и в какой-то момент Игорь попросил номер моего телефона. Я очень удивилась, потому что вела себя довольно дерзко, даже грубовато. На его месте я с такой девушкой вообще не стала бы общаться. Не дала я ему свой телефон, но когда садилась в такси, сказала: «Если сам найдёшь номер… пиши». Разумеется, он его тут же нашёл, написал, и мы стали переписываться. Потом он пропал, а я улетела для участия в проекте «Звёзды в Африке». Когда я там оказалась, мы снова начали переписываться. В основном он спрашивал, как я прохожу испытания.

После той новогодней ночи мы с ним ни разу не виделись, только иногда списывались. Через какое-то время после того, как я вернулась в Россию, он вдруг пригласил меня на ужин. Он оказался один, а я пришла с подругой. Думаю, такой парень хороший, искренний, добрый, воспитанный, прекрасно образованный, ну зачем ему портить жизнь? Зачем я ему, неженатому, не имеющему детей, со своим «паровозом»? И принялась я ему пристраивать своих подруг. Он все эти мои попытки мгновенно обрубил и сказал: «Чувствую я, что ты меня хочешь кому-то сосватать. Если мне нужно с кем-то познакомиться, я не буду пользоваться твоей помощью, сам справлюсь». Тут до меня дошло, что он целенаправленно ухаживает за мной. Ну и всё, мы стали встречаться: то в кино сходим, то в театр, то на мюзикл. Летом на роликах катались, очень было романтично. Я на роликах, наверное, лет тридцать не каталась.

И в какой-то момент он спросил, хочу ли я ещё детей или нет. Я ответила, что понимаю, почему он интересуется, ведь у меня уже есть три сына, а ему хочется общего ребёнка. В общем, я дала понять, что тоже «за», потому что дети хорошие у меня получаются. А он сказал, что наконец-то встретил женщину, о которой мечтал все свои 36 лет (мы с ним ровесники). Он сделал мне предложение, я забеременела, и мы расписались. Свадьбу сыграем для нас двоих, но чуть позже.

Совсем недавно у вас родился прелестный малыш. Вы стали мамой четвёртого ребёнка, а это — большое счастье. Расскажите об этом.

Мой четвёртый сынок — Володя. Назвали его так в честь дедушки. Беременность проходила очень легко. Правда, ребёнок был довольно крупный и ему места было мало в моём животе. Я не спала ночами: очень уж он брыкался. За четвёртую беременность я набрала 8 килограммов, и через 37 недель родился парень весом 3,820 кг и ростом 55 см. Он у нас, конечно, настоящий Владимир: крепенький, очень любит поболтать, разговаривает со своими игрушками и любит классическую музыку, в особенности «Вальс цветов» Чайковского. Ему всего четыре месяца, а он уже отличает «своих» от «чужих». Он очень общительный, спокойный, как будто всё понимает и не возражает, когда маме нужно работать. Главное — чтобы я была в поле зрения, а всё остальное для него неважно.

Если сравнивать материнство в 19 лет и в 36, то в 36 это осознанно. Тогда я ещё сама была ребёнком, а сейчас мне хочется как можно больше внимания уделять крохе. Запомнить каждый месяц его взросления, дать ему всё самое лучшее. Я не переживаю, что приучу его к рукам, мне всё время хочется его тискать. Он у нас постоянно под врачебным контролем. Я просматриваю всякие развивающие игры, массажи и грудничковое плавание. Нашла «школу интеллекта», куда принимают детей с 9 месяцев и куда я его, естественно, отдам. Я даже отказываясь от многих проектов, чтобы быть с ребёнком, полностью уйти в этот маленький «комочек счастья». Если в 19 лет я только вставала на ноги, сама хотела учиться, искала себя, нарабатывала связи и разрывалась между детьми и работой, то сейчас, когда я состоялась как личность, когда у меня свой бизнес, блогерство, рекламные контракты, я больше времени хочу уделять семье — и малышу, и своим старшим сыновьям.

Как Игорь чувствует себя в роли отца?

Муж у меня очень внимательный, любящий, спокойный, сдержанный, с хорошим чувством юмора. Если бы не было у него чувства юмора, у нас не получилась бы семья. Володя — его первый ребёнок, наверное, ещё и поэтому Игорь — внимательный папа, любящий, заботливый. Каждый день в 10 часов он сам делает ребёнку гимнастику и массаж в дополнение к тому, что делают приходящие специалисты. Он его сам купает: набирает большую ванну, придерживает малыша то на животике, то на спинке, чтобы он отталкивался ножками и грёб ручками. Он весь в ребёнке, безумно его любит. Кстати, у Игоря очень хорошие отношения с моими старшими сыновьями. Они нормально общаются.

Мария, расскажите о своём детстве, о родителях, о старшем брате. Где и как они живут сегодня? Чем занимаются? Какие у вас взаимоотношения?

Мои мама и папа мечтали о дочке и наконец решились в 34 года попробовать. Так появилась я. У меня есть брат, он старше меня на 14 лет, недавно ему исполнилось 50. Он окончил МГУ, микробиолог, сейчас работает в Израиле ведущим специалистом. Очень много лет жил в Гвинее, помогал людей лечить от малярии. У брата три сына, так что у моей мамы семь внуков и пока что ни одной внучки.

В детстве я была пацанкой, училась в спортивной школе, бегала на длинные дистанции, любила машинки, любила тусоваться с ребятами, с девчонками у меня не складывались отношения. Мы играли во все дворовые игры — в салочки, в прятки, вышибалы, классики и, конечно, в казаки-разбойники. Я была главной затейницей, мне это очень нравилось.

И ещё мы устраивали разборки между районами. В те времена это было модно. Я упросила маму купить мне гриндерсы, а ребята набили железные подковки, чтобы драться было больнее. Я ходила на разборки в бандане, с кастетом в кармане, ребята — с дубинками. Мама очень переживала, что я приходила домой в синяках и ссадинах. Однажды собралась наша компания — одни пацаны и я как лидер команды — и решили не на кулаках выяснять отношения, а раскрутить стальные качели в «солнышко» и определить, кто не побоится сесть на лавочку у этих качелей и не моргнуть. Расстояние от качелей до лавочки, разумеется, никто не измерял. Конечно же я села первая, и качели со страшной силой дали мне по черепу. Дальше я ничего не помнила. Окончилась эта затея реанимацией и шрамом на лбу. Я ужаснулась, увидев, как плачут мама и папа, какой это для них и для моей любимой бабушки стресс. Тогда-то мама попросила меня, чтобы я наконец стала девочкой. Родители отдали меня в школу хороших манер для девочек, где меня научили краситься и делать причёски. Я отрастила волосы, встала на небольшой каблучок, а потом пошла в детскую модельную школу. В общем, визуально я стала девочкой, но характер у меня остался пацанский.

Помню, когда я после всех этих перемен 1 сентября пришла в школу, все начали перешёптываться: «Смотри — новенькая… Какая красивая!» Тут подходит знакомый парень и спрашивает, как меня зовут. Я повернулась к нему, и он обалдел: «Маха, это ты?» Меня в школе Махой звали или Шакалом по моей фамилии Шаталова. С этого дня парни стали за мной ухаживать. Тогда-то на меня и обратил внимание Павел Викторович Погребняк. Красивая у нас с ним получилась история любви, но иногда даже красивая история любви подходит к концу, как бы это печально ни звучало.

В школьные годы вы посещали кружок иконописи. Что вам это дало? Вы занимаетесь иконописью в настоящее время?

Мне всегда нравилось рисовать, и мама решила отвести меня в художественную школу. По пути нам попалась воскресная школа, где дети писали иконы. И я решила тоже попробовать. В этой школе иконописи учились дети от 15 лет и старше, а мне не было ещё и семи. Поэтому преподавательница засомневалась, смогу ли я усидеть на занятиях в течение четырёх часов. Я сказала, что буду сидеть, так мне хотелось попробовать. И действительно, меня невозможно было оторвать от этого занятия. Я шла туда к обеду, и родители меня забирали только вечером. Я хотела писать иконы и писала их. Видимо, это откликнулась в моей душе душа моей искренне верующей бабушки. Мы с ней каждое воскресенье ходили в храм, исповедовались, причащались. В 2014 году я открыла бесплатную школу иконописи при храме Воскресения в Сокольниках.

Это было волшебное время. Однажды к нам пришла женщина с ребёнком. Она разводилась с мужем-офицером, которому присвоили высокое звание и ему стала неинтересна жена-домохозяйка. В общем, женщина оказалась в критическом положении и практически без средств. Я её как могла успокоила и предложила попробовать писать иконы. И представьте себе, у неё стало хорошо получаться. Через некоторое время она поступила в институт на отделение иконописи, и сегодня она входит в сотню лучших иконописцев страны. Кстати, муж от неё так и не ушёл, теперь он ею гордится. Мне бы очень хотелось возобновить школу иконописи, но пока, к сожалению, на это нет времени, а к такому делу надо отнестись со всей серьёзностью.

В 2012 году вы переехали в Англию и почти сразу привлекли внимание британских дизайнеров. Как это случилось?

В Лондоне я однажды зашла в Harrods — это что-то вроде нашего ЦУМа, дорогой мультибрендовый магазин, предлагающий лимитированные коллекции. Когда я стояла у прилавка, решая, что купить — сумочку или туфли, ко мне подошёл мужчина, представился и, сказав, что он дизайнер обуви Kim Quant, предложил стать лицом этого бренда. Я тогда очень плохо понимала английскую речь, язык я только учила, и всё, что происходило, отдавало каким-то жульничеством. Я позвала русскую продавщицу, которая, выслушав меня, сказала: «У нас в Европе люди открытые, они могут вот так просто подойти к вам и сделать предложение». Была в этой ситуации для меня какая-то странность, но тем не менее я дала этому джентльмену свой номер телефона. Со мной связались его менеджеры, мы заключили контракт, прошла первая фотосессия, всё закрутилось, и я оказалась в дизайнерских кругах.

Я слышала, что в Англии сняли фильм с вашим участием.

Со мной познакомилась девочка из пиар-отдела одной телекомпании и сказала, что они хотят снять реалити-шоу про русских в Лондоне, про то, как они здесь живут, чем занимаются. В Лондоне в то время действительно было очень много русских, сильное сообщество, где все друг друга поддерживали. В телекомпании почему-то решили, что я — студентка, которая приехала в Англию учиться и волшебным образом оказалась лицом обувного бренда. Я сказала им, что посоветуюсь с мужем, а Павел долгое время не позволял мне сниматься в их шоу. В конце концов съёмки всё-таки начались. Они были о нашей жизни, о воспитании детей. Я очень любила готовить и предпочитала делать закупки на оптовых рынках, где все рестораторы затоваривались. Я создавала настоящие кулинарные шедевры: запекала и тушила на кухне, а на балконе готовила на гриле. Каждый уикэнд к нам собирались друзья, и я накрывала большой стол. Сериал сняли, но до России он так и не добрался: очень дорого стоили авторские права, но это был очень крупный, резонансный проект, я стала узнаваемой. Тогда-то я и завела страницу в Инстаграме. Мне стали писать, я впервые столкнулась с хейтерами, но быстро поняла, что мою популярность необходимо монетизировать.

В Лондоне вы стали заниматься дизайном одежды. Что натолкнуло вас на эту идею?

Я с детства любила выдумывать для себя разные наряды, и когда я из пацанёнка превратилась в девочку, все стали спрашивать, где мои родители достают такую прекрасную одежду. Неужели ездят в Европу и там закупают мне вещи? На самом деле всё это шили мы с мамой. Я тогда просматривала очень много журналов, выбирала, меняла фасоны, и мы воплощали это в жизнь. Так мы решали проблему с одеждой.

В Лондоне я задумала выпустить свою линию Haute couture. Я нашла девушек, которые тоже приехали из СНГ и искали какую-нибудь работу или подработку. Мы сделали коллекцию, и я договорилась организовать закрытый показ в одном из самых крутых ресторанов Лондона. Первая коллекция ушла мгновенно и сразу. Это было понятно, ведь если платье из Harrods стоило, скажем, две тысячи фунтов, то мы предлагали не хуже за 500, а потом и ещё дешевле делали, и на заказ шили. Так у меня появилась своя клиентская база. Однако из-за того, что у меня был Инстаграм на русском и все подписчики русские, то все они захотели приобретать мои изделия в России. Я понимала, что это выйдет очень дорого. Нужно было придумать что-то более бюджетное, но изысканное, с изюминкой.

Моим доверенным лицом в Москве была мама, поэтому я разработала такую схему: мы собрали команду, включавшую портного, швею и конструктора, открыли в России ателье, я рисовала эскизы в Лондоне и отправляла их в Москву. Всё шло очень хорошо, продажи были отличные благодаря моей популярности в Инстаграме, да и муж меня поддерживал. К сожалению, когда началась пандемия, пришлось закрыть этот бизнес: в подобных условиях дорого стало содержать ателье с постоянным штатом сотрудников. Подумайте сами: кому нужны были в тот момент наряды, когда все сидели дома? Все деньги, заработанные на ателье, я вложила в TikTok House.

Расскажите о вашем нынешнем партнёре по бизнесу, Вадиме Дегтярёве. Где и как вы с ним познакомились?

Как раз именно с Вадимом мы начинали TikTok House. Помню, я приехала на съёмки TikTok, когда была пандемия, и эта платформа разрывала сеть, била все рекорды. Тогда все туда переходили, а потом оттуда вышло очень много молодых звёзд, таких как Валя Карнавал, Даня Милохин, Катя Адушкина, Аня Покров… В TikTok House я и познакомилась с Вадимом Дегтярёвым. Он-то и предложил мне стать совладельцем бизнеса, войти в партнёрство. Я спросила, как у них всё устроено, и он ответил, что они просто снимают — и всё. Я сказала, что мне это неинтересно и что с ребятами нужно заключать контракты. В общем, придя в TikTok House, я навела там порядок. Мы заключили со всеми ребятами контракты, сняли дом, наняли сценаристов, режиссёров, видеографов, монтажёров, креативщиков, и наша команда с 10 утра до 6 вечера стала производить контент. Мы перенаправляли аудиторию, придумывали инфоповоды, разрабатывали стратегии, позволяющие раскрутить каналы, заинтриговать подростков. И у нас были очень хорошие результаты, просто отличные.

Кто составлял ядро в TikTok House?

У нас был тиктокер номер один Кирилл Колесников, была Вероника Золотова. В нашу команду пришёл Виталий Андреев. Пришёл снимать ролики для подростков и Медалин — Гуфи. Он пришёл со своим коллективом поработать в качестве режиссёра. Мы в него поверили, купили оборудование (хотя свободных денег практически не было) и стали снимать фильмы. И первый же его короткометражный фильм «Шах и мат» набрал миллионы просмотров.

Жаль, что не сложилось у Льва Милохина, не хватило ему силы воли. Мало того, связался он с дурной компанией, и мы его выгнали, хотя с его талантом его ожидало блестящее будущее. Однако я рада за Илью Милохина, который поборол наркозависимость, стал человеком с глубокой душой, ушёл с головой в спорт, в нумерологию, много читает и поддерживает наших воинов. Он убеждён, что тоже пойдёт воевать, если его призовут.

Каждый сложившийся человек идёт к какой-то определённой цели. Какова ваша цель?

Сегодня мой главный приоритет — моя семья. Кроме того, я хочу добиться такого развития моей компании, чтобы она стала абсолютным лидером, чтобы Willstar Media Марии Погребняк была у всех на слуху. Я приложу все усилия, чтобы Willstar Media вышла на новый уровень, создавала для нашей молодёжи исключительно полезный, правильный контент, чтобы мы снимали не только короткометражные фильмы, но и «полный метр».

текст:
Мария Голова
фото:
Анастасия Болотина