BABYER magazine

Наталья Запорожец — начинающий режиссёр детского и семейного кино, ­режиссёр ­семейного театра и автор метода театрального мастерства для детей ­«ВАУТЕАТР», ­организатор мероприятий private-сегмента, актриса и хореограф-постановщик.

Наталья, насколько мне известно, вы давно занимаетесь детским и семейным театром. Расскажите о своих первых шагах в этой области.

Действительно, моя жизнь уже много лет тесно связана с этой сферой. В середине «нулевых» я окончила Национальную академию искусств по классу хореограф-постановщик. Как раз в это время меня пригласили в музыкальный камерный театр «Солнце», где я сделала первые шаги в режиссуре. Этот опыт оказался очень полезным, когда я начала работать с детьми. По культурному обмену я оказалась в Италии, где получила приглашение пройти курс актёрского мастерства в Академии изящных искусств в Вероне, где были организованы экспериментальные лаборатории. Мне посчастливилось увидеть спектакли, созданные для детей самого юного возраста, так называемые «бэби-театры», один из которых находился в Болонье. Это была удивительная возможность знакомить детей в возрасте до трёх лет с искусством театра. Словом, я вернулась в Москву, нагруженная невероятным багажом знаний и идей.

Вам сразу удалось применить на практике этот невероятный багаж?

В Москве я какое-то время продолжала карьеру хореографа, танцовщицы и актрисы театра, но травма кардинально изменила мой путь. Именно в этот момент в моей жизни появился «Семейный центр „Пампа-грин“». Я согласилась работать там, но с условием, что моя деятельность не будет связана с таким направлением, как анимация. Через два года меня пригласили на должность арт-директора Дома культуры в Жуковке, концепция которого состояла в соединении лучших педагогов искусства с расширением его границ и включением в процесс программ раннего развития. В результате мы стали проводить «бэби-спектакли» с участием живых музыкантов по произведениям классиков для самых юных зрителей — от восьми месяцев.

Неужели детям такого возраста имеет смысл показывать театральные представления? Разве они способны что-то понять?

Мы ставили спектакли по таким произведениям, как «Пер Гюнт» и «Щелкунчик»! Нам удалось трансформировать эти взрослые спектакли в интерактивное действие, которое соответствовало восприятию очень маленьких детей, которые активно участвовали в самом процессе. Мы занялись иммерсивными постановками, мы не работали на сцене, а взаимодействовали со зрителями, как с непосредственными участниками действия. Со временем «стартовый» возраст детишек, которых к нам привозили, снизился даже до шести месяцев. Однако как исследователю мне было мало только ставить спектакли. Из этого опыта родилась целая методика театральной студии для детей от трёх лет, где мы создаём спектакль за сто минут. Так через исследование и возрождение домашнего театра, через постановки «бэби-спектаклей» была разработана по сути целая система постановки спектакля для всей семьи.

Ваши методики получили широкую известность?

Мы занимались этим несколько лет, наш опыт стали копировать, и сегодня вы найдёте не один десяток подобных иммерсивных театров. А потом у меня самой появились дети, и появился проект «Театральный квартирник»: я стала делать «бэби-спектакли» у себя дома. Однажды, когда мой супруг, вернувшись с работы, увидел в нашей трёхкомнатной квартире 30 малышей, мы поняли, что с этими постановками нам придётся куда-то переезжать. В итоге мы нашли несколько детских центров, которые как раз пытались найти специалиста, способного заняться чем-то подобным.

Выходит, квартирники на этом завершились?

Квартирники навели меня на мысль заняться темой домашнего театра. Этот формат был очень популярен в конце XIX — начале XX века, но постепенно от домашнего театра в России ничего не осталось, традиция была забыта. Случай свёл меня с Ириной Пенкиной и детским центром «Ситикидс». Я предложила ей свой репертуар, и «ВАУТЕАТР» (так мы его назвали) стал радовать малышей постановками в детских центрах Москвы и Санкт-Петербурга, а метод «ВАУТЕАТРа» как студии стал востребован. Сейчас театр не имеет своей площадки, но спектакли прекрасно работают на выезде. Мы их организуем совместно с «Яндекс-дачей» или рестораном «Рибамбель». В репертуаре спектакли по сказкам и фольклору, спектакль-путешествие по снам и любимый мой спектакль по мотивам «Маленького принца».

Насколько я понял, «ВАУТЕАТР» ставит спектакли, где взрослые актёры играют для детей?

Всё верно, но есть ещё и студия с таким названием, где по авторской методике мы занимаемся театральным мастерством и ставим спектакли вместе с детьми, а при желании — и с родителями. Эта методика позволяет детям под руководством взрослого режиссёра за одно занятие поставить спектакль. Безусловно, постановка получается этюдная, зато буквально в течение пары часов дети могут попробовать себя практически во всех ключевых театральных профессиях. Они сами режиссируют, играют на сцене, работают бутафорами, гримёрами и т. д. Эффект от таких занятий просто грандиозный! Сегодня наша методика предлагает на выбор несколько блоков по 4–5 постановок в различных жанрах: кукольный спектакль, драматический, пластический, музыкальный, по произведениям русской и зарубежной литературы. Для меня выстраивание этой методики стало еще одним направлением исследовательской деятельности, которым я активно занимаюсь последние 10 лет.

Недавно вы решили попробовать свои силы в другом, правда, очень близком виде искусства.

Один хороший друг сообщил мне, что Николай Петрович Бурляев набирает во ВГИКе курс, который он назвал «Авторская режиссура». И это действительно так, ведь наша программа в корне отличается от всего того, чему учат во ВГИКе. Николай Петрович вместе с нами занимается строго определённым, очень сложным направлением духовного, нравственного кино.

А как же детское и семейное направление, которым вы прежде занимались?

Во ВГИКе я занимаюсь именно детским и семейным кино — направлением, которое сейчас находится в очень сложном положении. Я и выбрала это направление как раз потому, что в качестве театрального режиссёра тоже занималась постановками для детей, и подобная трансформация стала очевидным шагом.

Вам доверяют выполнять какие-то самостоятельные работы? И, кстати, вы занимаетесь игровым кино или документалистикой?

Мы уже отсняли один короткометражный фильм, он сейчас монтируется. Второй короткий метр на стадии съёмки, кроме того, планируется полный метр, и всё это — игровое детское кино. В работе у нас и один документальный фильм о режиссёре, посвятившем всю свою жизнь детскому и семейному кино, — Наталье Сергеевне Бондарчук. Первый фильм снимался в Анапе. Он — о взаимоотношениях братьев в семье. Это очень острый вопрос, на который не все психологи способны дать вразумительный ответ. Сюжет фильма построен на поиске этого ответа, который может оказать влияние на то, как будут выстраиваться судьбы героев. Второй фильм — это «роуд-муви», путешествие по Алтаю, знакомство с красотами этого края, это история о дружбе, о постижении себя, о поиске своего места в этом мире.

В каком амплуа вы выступаете в этих проектах?

Я снимаю сама, а также участвую в проектах коллег как второй режиссёр, как консультант и как сценарист. Кроме того, мы все занимаемся продюсерской деятельностью. Кстати, сам Николай Петрович терпеть не может этот термин, поэтому назовем человека, занимающегося организацией процесса съёмки, монтажа, озвучания и т. д., директором картины. Для меня близко это направление, потому что я всю жизнь занималась режиссурой семейных мероприятий. Ещё мне предложили стать методистом, то есть заняться выстраиванием всего учебного процесса. Счастливейшей находкой для нашего курса и в особенности для меня стал выдающийся киновед Александр Григорьевич Семенюк. Благодаря ему моё понимание кино начало сильно меняться и значительно углубляться.

Вы говорили, что Николай Петрович Бурляев организовал курс, чтобы заняться со студентами духовным, нравственным кино. С чем, по вашему мнению, это связано?

Чтобы ответить на ваш вопрос, давайте определим, какие ценности в нашем кино культивируются, а какие отсутствуют. Просмотрев последние работы наших кинематографистов, вы сами убедитесь в том, что семейные ценности, проблемы взаимоотношений родителей с детьми вытеснены вывернутым наизнанку понятием «свободы», расчётами, кто кому должен и за что, и ни слова о настоящей дружбе, о настоящей любви.

Российская культура всегда многое заимствовала у культуры европейской, но добавляла что-то своё, свои традиции, своё понимание справедливости, милосердия, сострадания, красоты, верности, предательства, трактовки того, кто — герой, а кто — антигерой. Отечественный кинематограф долгое время следовал тем же курсом, но в какой-то момент всё кардинальным образом изменилось. Теперь приключения анимационных пустышек заместили для наших детей все традиционные российские ценности. А когда мы пытаемся показать ребёнку старое доброе советское кино, ему скучно, ведь «клиповое» восприятие требует другой динамики действия. Разумеется, родители в панике пытаются заместить это состояние скуки хоть чем-нибудь, хоть игрушкой, хоть конфетой, хоть блокбастером.

Вы считаете, что это вредно?

В детском кино мы потеряли истинную доброту и родительскую любовь и заместили всё это потребительскими отношениями в семье, в школе, на улице среди сверстников. В кино нивелировались понятия предательства, долга, чести. В советских фильмах героями были благородные люди, люди с принципами. Я часто задаю своим собеседникам вопрос: кто, по их мнению, герой нашего времени, и пока не получила на него вразумительного ответа. Андрей Тарковский говорил, что кино — это отражение времени, поэтому в 90-е годы героями оказались персонажи фильмов Балабанова, а сейчас — «Чебурашка» и «Слово пацана» — сериал, который вышел именно сегодня и попал на благодатную почву.

Каким же должно быть детское кино?

На мой взгляд, детское и семейное кино должно в позитивном ключе отражать любовь в семье, выявлять принципы, на основе которых будет проходить становление характера ребенка, дружба между детьми, наконец любовь в подростковом возрасте. Однако, в современных фильмах модель взаимоотношений мужчины и женщины представляется мне вопиющим безобразием. Например, в них невозможно отыскать ни одного мужчины, который мог бы стать героем нашего времени, послужить примером для ребёнка, который посмотрит это кино. Все мужчины, если их можно так назвать, либо пребывают где-то в стороне от основных событий, либо являются банальными предателями, либо исполняют обязанности помощников в бизнесе собственных жён.

Неужели сегодня никто не способен выпустить хороший детский или семейный фильм, который можно было бы смело назвать произведением искусства, как, например, картину «Доживем до понедельника»?

Я занимаюсь подростковым киноклубом и в качестве его куратора недавно задала вопрос сокурсникам: какие фильмы стоит посмотреть вместе с детьми и какие имеет смысл показать подросткам? В ответ я получила список из кинолент, снятых ещё в советский период. На «Кинопоиске» — дыра начиная с 1993 года, и только примерно с 2010-го года появляются какие-то картины.

Разумеется, есть и исключения. Я нашла ленту по мотивам произведений Зощенко, отличные фильмы «Приключения маленького Бахи» и «Сестрёнка» Александра Галибина. Можно сказать, что он из тех немногих, кто действительно снимает хорошее, доброе семейное кино. Был и ещё один удачный проект — Александр Котт выпустил очень неплохой фильм «Чук и Гек. Большое приключение» по повести Аркадия Гайдара. Получилась крепкая экранизация, где поднята проблема взаимоотношения братьев. Молодцы и французские кинематографисты. В последние годы они выпустили несколько прекрасных работ, например, «Пеликан» и «Приключения Реми», которые нацелены как раз на подростковую аудиторию.

В чем же причина подобного провала в области детского и семейного кино?

На мой взгляд, одна из причин — отсутствие свежих сценариев и, более того, отсутствие желания режиссёров взяться за экранизацию какого-то современного литературного произведения. Обратите внимание, что сейчас снимают. Берут сказку «По щучьему велению», насыщают её достижениями современных технологий — готово! Нет режиссёров, нацеленных на создание детского и семейного кино. Есть КВНщики, которые берут чуть ли не первую попавшуюся, многократно экранизированную литературную основу, устраивают «мозговой штурм» и по американским стандартам лепят сценарий — своеобразный «пазл», по которому начинаются съёмки. В итоге на экраны выходит фильм, где с эстетикой всё более-менее в порядке: цвет, локации, операторская работа — не придерёшься, а вот с этикой и метафизикой большие проблемы. Но ключ к хорошему кино имеет три составляющие, а сейчас все гонятся лишь за красивой картинкой. Нынешние деятели киноискусства действуют по одной и той же схеме: берут всем известный популярный сюжет, превращают его в цветастый винегрет и скармливают эту красоту зрителям. За примером далеко ходить не надо, посмотрите «Бременские музыканты» образца прошлого года. Большинство современных детских фильмов сработаны по одной и той же LEGO‑схеме.

Я с вами солидарен, однако согласитесь — критиковать легко, а вот создать что-то действительно стоящее очень непросто!

Вы правы. Однако, как я ни пытаюсь, я не могу найти то, что хочется похвалить и сказать: «вот это действительно хорошее семейное или детское кино!» Иногда на экранах можно увидеть кино, достойное похвалы, но оно не всегда российское. Давайте для примера возьмём младший школьный возраст. Что для этой категории вообще есть такое, за что не стыдно? И это можно сказать не только о кино. Что школьники проходят по литературе? То, что проходила я, мои родители и, почти наверняка, родители моих родителей. Список даже короче, потому что за эти годы методисты успели кое-что выкинуть из школьной программы. Мало того, у нас нет для этого возраста ни научно-популярной литературы, ни культурологического игрового кино. Я наблюдала это на фестивале научно-популярных фильмов.

Как же выбраться из сложившейся ситуации? Существуют ли какие-то планы, рецепты, инициативы?

Николай Петрович Бурляев в прошлом году организовал «Культурный фронт» — общественную организацию, которая взяла на себя тяжёлый труд по возрождению культурных ценностей, семейных традиций, принципов воспитания и образования детей и подростков. На первом месте, разумеется, работа с родителями, потому что именно они должны быть проводниками идей «Культурного фронта», примерами для детей. «Культурный фронт» сейчас функционирует в 56 регионах.

Кроме того, наши кинематографисты неоднократно инициировали круглые столы с представителями Государственной думы, Министерства просвещения, Министерства культуры, Министерства образования и науки по поводу сложившейся плачевной ситуации. Я себя считаю специалистом в вопросах детского воспитания, знаю, что в этом плане происходит не только в России, но и за рубежом. Так вот, когда я присутствовала на этих круглых столах, то видела, что люди, отвечающие за регулирование этих направлений, просто не воспринимают задач, которые ставит перед ними круглый стол. Выходит, что мы можем сколько угодно говорить о проблемах детского воспитания, но пока взрослые дяди и тети, стоящие у руля нашей страны, нас не слышат, мы не сдвинемся с мёртвой точки. Поэтому нам остаётся только одно — постепенно средствами «Культурного фронта» пытаться заставить государственные органы прислушаться к нам и наконец понять, что мы предлагаем им решить одну из наиболее острых проблем нашей страны.

Ну и традиционный вопрос: расскажите о ваших планах на ближайшее будущее.

У меня есть мечта, и она обязательно исполнится, — снять полный метр по одной волшебной книге об удивительных героях, связанных с Санкт-Петербургом. Заметьте, не по сказкам, которые стали классикой и из которых наснимали блокбастеры, а по абсолютно самобытной, доброй и чудесной истории, семейному путешествию по северной столице. Но оставлю это пока в секрете. Пожелайте мне, чтобы всё у меня получилось.

текст:
Илья Пляцковский
фото:
архивы пресс-служб